Красный Лев Исаакович (1911—2008)

Родился 4 апреля 1911 г. в г. Санкт-Петербург в семье учителя естествознания. Из 97 лет жизни 78 лет он отдал геологии и являлся первопроходцем малоизученных территорий нашей страны (Северо-Восток и Дальний Восток). Он работал много и плодотворно. В последние годы особой его заботой были шестой (последний) том монографии "Геология и полезные ископаемые России", в который еще за три дня до смерти он написал большой раздел, и Энциклопедический справочник "Планета Земля", главным редактором которого он был и который мечтал издать (в четырех томах), а может быть и увидеть "дело всей моей жизни", как он сам говорил об этой работе. Том "Тектоника и геодинамика" вышел из печати в 2004 г., первая книга тома "Минерагения" (том в 5 книгах) находится в печати. Блестящий, незаурядный талант организатора и вдохновителя крупнейших геологических сводок позволил Льву Исааковичу задействовать для выполнения этой работы в буквальном смысле слова геологов всей страны. Последнее десятилетие XX века было не самое благоприятное для геологической науки, а потому особенно важно, что целый ряд ученых, в том числе Лев Исаакович, ни на минуту не переставали верить в возрождение геологии и своим упорным трудом всячески этому способствовали. В августе 2008 г. он планировал поездку в Осло на 33-ю сессию Международного геологического конгресса, Лев Исаакович многократно представлял нашу страну на международных геологических конгрессах: участвовал в работе 22-25-й, 27-й, 30-32-й сессий МГК.

Л.И. Красный автор более 300 научных работ, включая 23 монографии, из которых лишь четыре коллективные, редактор и составитель многих геологических карт, в том числе геолого-минерагенической карты Мира, представленной на 31-й сессии Международного геологического конгресса в Рио-де-Жанейро в 2000 г.

Лев Исаакович много работал за рубежом: в Австралии, Боливии, Канаде, Китае, Монголии, Польше, США, Японии и других странах.

Он был членом редколлегии журнала "Геотектоника" (с 1965 по 1982) и до последних дней членом редколлегий журналов "Отечественная (б. Советская) геология" и "Региональная геология и металлогения".

Его длинная жизнь вместила множество событий, в том числе и Великую Отечественную войну. Лев Исаакович награжден тремя орденами "Отечественной войны", многими медалями, в том числе "За оборону Ленинграда", которой он особенно гордился. В годы войны Л.И. Красный защищал Ленинград - был командиром огневого взвода и начальником штаба отдельного артдивизиона Краснознаменного Балтийского флота, дислоцированного на форте "Красная Горка". На военной службе он находился с 1941 по 1946 гг., а демобилизовавшись капитан флота Лев Красный тут же отправляется вместе с С.С. Смирновым на поиски урана, в котором очень нуждалась в то время страна. В 1947 г. он успешно заканчивает аспирантуру во ВСЕГЕИ, в которую поступил еще до начала войны, и защищает диссертацию на соискание ученой степени кандидата геолого-минералогических наук по теме "Геология Нижнего Приамурья".

В 50-е годы Л.И. Красный - старший научный сотрудник ВСЕГЕИ, ведет геологосъемочные работы от Дальневосточного геологического управления в Приамурье и Западном Приохотье. В эти же годы он участвует в работе комиссии по составлению "Инструкции по организации и производству геологической съемки масштабов 1 : 1000000 и 1 : 500000" в качестве председателя. С 1956 по 1975 гг. Лев Исаакович Красный руководит отделом геологии и полезных ископаемых Восточных районов ВСЕГЕИ и как представитель геологической школы Геолкома особое внимание обращает на составление комплектов карт геологического содержания, охватывающих весь Восток страны и северо-западный сегмент Тихого океана с выходом на весь океан.

С 1952 г. Л.И. Красный являлся членом Стратиграфической комиссии ВСЕГЕИ, а с 1955 г. он член Межведомственного стратиграфического комитета. В 1956 г. возглавил оргкомитет Первого Дальневосточного стратиграфического совещания (г. Хабаровск), в 1965 г - председатель оргкомитета Второго Дальневосточного стратиграфического совещания (г. Владивосток), а с 1973 г. - председатель Межведомственной Дальневосточной стратиграфической комиссии.

В 60-е годы были подведены итоги работам в Нижнем Приамурье и Комсомольском оловорудном районе. Группе геологов и разведчиков, в том числе и Льву Исааковичу Красному, за открытие и разведку крупного оловорудного месторождения была присуждена Ленинская премия.

В 1970 году Лев Исаакович избран членом-корреспондентом АН СССР, и в 1971 г. вместе с семьей уезжает на Дальний Восток, где работает зав. отделом региональной геологии в ДВИМСе и заведующим сектором зарубежной тектоники в Институте геологии и геофизики ДВО АН СССР. В 1975 г. он возвращается в Ленинград, во ВСЕГЕИ, чтобы возглавить по предложению министра геологии СССР А.В. Сидоренко Совет по координации геологических и геофизических работ в зоне строящейся Байкало-Амурской магистрали (КНИР БАМ). Этот период длится с 1975 по 1992 гг. Работы завершаются изданием серии сборников по Байкало-Амурской магистрали, двухтомной монографией "Геология зоны БАМ" и Атласом карт геологического содержания зоны БАМ. За работу по БАМ ему вместе с группой геологов и гидрогеологов была присуждена Государственная премия.

Л.И. Красный - автор и редактор разделов "Тектоника" в коллективных монографиях "Геологическое строение СССР" (1958), "Геологическое строение СССР" (1968), "Геологическое строение СССР и закономерности размещения полезных ископаемых", том 8 "Восток СССР" (1988). В 1984 г. Л.И. Красный завершает работу над монографией "Глобальная система геоблоков". Концепция геоблоков выдержала проверку временем и ее основные положения реализованы в работе над геолого-минерагенической картой Мира и в томах "Тектоника и геодинамика" и "Минерагения" Энциклопедического справочника "Планета Земля".

В 90-е годы Лев Исаакович в качестве заместителя главного редактора сосредотачивается на работе по подготовке и изданию шеститомника "Геология и полезные ископаемые России", а начало XXI века он целиком посвящает работе по организации, подготовке и изданию Энциклопедического справочника "Планета Земля"

Помимо наград за участие в Великой Отечественной войне, Лев Исаакович был награжден орденами "Знак Почета" (1975), "Дружба народов" (1985) и орденом Почета (2002).

В 1964 году удостоен Ленинской премии за участие в открытии урановых месторождений. В 1991 году - Государственной премии РСФСР за работы по БАМу.  В 2001 году за цикл работ в области наук о Земле, создание серии геологических и тектонических карт России, Евразии и Мира, прогноз и открытие рудных месторождений удостоен премии РАН им. академика А. П. Карпинского.

Скончался 25 мая 2008 года в Санкт-Петербурге. Похоронен на Смоленском кладбище.

Основные публикации:

Геология и полезные ископаемые Западного Приохотья. М., 1960;

Геологическое строение северо-западной части Тихоокеанского подвижного пояса. М., 1966;

Проблемы тектонической систематики. 2-е изд. М., 1977;

Глобальная система геоблоков. М., 1984;

Тектоника на рубеже XIX—XX и XX—XXI вв. М., 1990.

СЕМИДЕСЯТЫЕ

Годы странствий

(Глава из биографического очерка Л.И. Красного «Это было недавно, это было давно…»

Выборы в Академию наук СССР, в том числе и в Дальневосточный научный центр. Погрузка в контейнер мебели, книг. Переезжаю в Хабаровск. На улице Истомина в центре города в бывшем купеческом доме занимаю второй этаж. При Дальневосточном институте минерального сырья образовываю Охотско-Майскую экспедицию. В Институте тектоники и геофизики Дальневосточного центра - лабораторию зарубежной геологии. Со мной жена. Сыновья (геолог и геофизик) с семьями из Магадана и Южно-Сахалинска часто у меня гостят. Перемена обстановки - переезд на берега Амура, возобновление и усиление старых дружеских связей, знакомство с молодыми геологами-полевиками - все это создавало возможности для обобщения новых материалов. Этому помогли основанные мною две, по существу взаимосвязанные, организации: Дальневосточный филиал редсовета ВСЕГЕИ по геологической картографии и Межведомственная Дальневосточная стратиграфическая комиссия.

Они и сейчас активно и успешно работают под руководством известных геологов-дальневосточников - Ю.И. Бакулина и М.Т. Турбина. Почему именно этим организациям, сплотившим геологическую общественность края, я придавал особое значение? Известно, что достоверность геологической карты зиждется на детальной стратиграфической основе. Раскрывая с помощью выявления естественной периодизации последовательность формирования толщ в соответствующих районах, геолог решает главную задачу - создание непротиворечивой историко-геологической модели. Достижения, а также нерешенные проблемы в области стратиграфии подытоживались на четырех Дальневосточных межведомственных совещаниях, председателем оргкомитетов которых я был в 1956-1992 годах. Многие биостратиграфы выросли на моих глазах и стали специалистами высокого класса.

К геологической картографии у меня особая привязанность. Сказалось влияние Петербургской - Ленинградской школы Геологического комитета и Горного института. Более 150 лет назад в 1841 году в «Горном журнале» была опубликована «Генеральная карта горных формаций Европейской России». Этим было положено начало развитию в нашей стране важнейшей ветви наук о Земле -геологической картографии, отображающей объективные закономерности строения определенной местности в наглядной графической модели.

В 1956-58 годах под моим руководством были составлены геологическая и тектоническая карты Дальнего Востока, затем серия карт Северо-Западной части Тихоокеанского подвижного пояса и, наконец, всего Тихоокеанского суперрегиона. Это были пионерные работы. Так, издание карт: геологической, нефтегазоносности и угленосности, сейсмичности, поля силы тяжести и других Тихоокеанского подвижного пояса и Тихого океана опередило программу «Циркум-Тихоокеанские карты», начатую позднее США совместно с другими странами.

Это помогло мне осуществить научную командировку на Гавайские острова, где я в Гонолулу демонстрировал первую из названных выше карт. Я познакомился с цепью островов с живым современным вулканизмом, одним из самых величественных проявлений глубинных процессов. Яркая в ночной темноте, расплавленная, местами фонтанирующая лава вулканов Мауна Кеа и Килауэа на островах Гаваи - фантастическое зрелище. И печальные воспоминания о гибели американского военного флота в бухте Пирл Харбор на острове Оаху. Сверху видно, что узкий проход соединяет ее с океаном.

Вслед за Гаваями - экскурсия по Калифорнии и Сьерра-Неваде - начало многолетней работы по проекту «Циркум-Тихоокеанский магматизм», завершившейся изданием под моей редакцией международной карты с легендой на русском, английском, испанском и японском языках. Отрадно, что приоритет наших методов геологической картографии получил мировое признание.

Еще одно впечатляющее путешествие. В аэропорту Эль-Альто на высоте около четырех километров встречают не с цветами, а с кислородными приборами, чтобы поддерживать ими непривычных к горной болезни - сороче - прибывающих пассажиров. А немного ниже, когда открывается вид на Ла-Пас - главный город Боливии, выставленная на столбах смятая в лепешку машина предупреждает об опасностях дорог этой страны. В те семидесятые годы прогрессивный президент генерал Хуан Торрес пригласил небольшую группу советских геологов познакомиться с рудными и нефтяными богатствами Боливии и помочь в составлении новой, более современной геологической карты.

В погребке за чисто оструганными столами с кувшинами вина мы слушали, как известный певец-поэт с переброшенным через плечо широким шарфом, подыгрывая себе на гитаре, пел: «Нам не нужны генералы в голубых мундирах, не нужны коммунисты, нам нужно, чтобы измученный боливийский народ жил по-человечески». Спускаясь в шахты и проходя по штольням знаменитых оловорудных с серебром и полиметаллами рудников Оруро, Льяллягуа, Сьерра-Рика де Потоси, мы видели изможденых горняков, поддерживающих силы, жуя листья коки. Их жизнь обрывалась в 30-35 лет.

Высочайшие Анды с вечными снегами вдоль Тихоокеанского побережья и тропическая сельва в разветвленных вершинах Амазонки - такова незабываемая Боливия, бывшая «Верхняя Перу», освобожденная от свирепых испанских конкистадоров в 1825 г., когда Симон Боливар подписал акт о независимости.

Вскоре планы совместной работы ГЕОБОЛа и нашей группы геологов рухнули. Через две недели после вылета из страны пришел к власти очередной фашиствующий полковник Уго Бансер –«тиранозавр», как именуют в Боливии реакционных военных.

Питательной средой геологической мысли были и остаются Международные геологические конгрессы (МГК). Встречи ученых разных стран, возможности обменяться новейшими достижениями в геологии, науке, верно служащей Человечеству. Геология одновременно и фундаментальная мировоззренческая наука, охватывающая проблемы происхождения Земли и других планет, и прикладная, определяющая минерально-сырьевой потенциал любой страны. В семидесятых годах в Канаде (Монреаль - 1972 г.) и Австралии (Сидней - 1976 г.) были очередные МГК. На этих конгрессах я представлял карты, охватывающие весь гигантский Тихоокеанский суперрегион: «Нефтеносности, газоносности и угленосности», «Сейсмичности», «Аномалии поля силы тяжести», а также Дальний Восток – «Структурно-формационную» и др.

Канада и Австралия имеют прекрасно организованные геологические службы. Они блестяще провели послеконгрессные экскурсии. Была возможность познакомиться как со сложным геологическим строением Кордильер и гор Восточной Австралии, так и с крупными рудными месторождениями (полиметаллическими: Сулливан в Канаде и Маун-Айза в Австралии). У меня, исследователя Тихоокеанского подвижного пояса, к которому принадлежит и Восток России, эти экскурсии оставили неизгладимый след.

В начале 1974 года, находясь в своем уютном кабинете в Хабаровске, я услышал длинный телефонный звонок.

- С Вами будет говорить Министр геологии академик Александр Васильевич Сидоренко.

Неожиданное предложение: возглавить Комитет по координации геологических и геофизических работ в зоне Байкало-Амурской магистрали (КНИР БАМ) и стать редактором VIII - го тома "Восток СССР" монографии "Геологическое строение СССР и закономерности размещения полезных ископаемых". И КНИР БАМ, и главная редколлегия должны были базироваться на ВСЕГЕИ, преемнике Геологического комитета России. Так я вернулся на Средний проспект Васильевского острова.

Снова Санкт-Петербург - город, где я родился. В Ленинграде я окончил среднюю школу и Горный институт. Я уже рассказывал, что в 1941 году и позднее защищал его от свирепейшего врага. Возвращаясь после длительной поездки, я мог, стоя на набережной Невы и вглядываясь в ее темные глубины, медленно, потихоньку поглаживать шершавые гранитные ограждения, мысленно здороваясь с рекой и городом после разлуки.

Повидав многие приморские города - Сан-Франциско, Ванкувер, Сидней, Гонолулу, Тель-Авив, или города, расположенные на берегах крупных рек - Монреаль, Харбин, и познав все их своеобразие и экзотику, я должен сказать, что они не затронули какие-то струны в душе и ни разу не возникло чувство-желание – «Вот в таком городе я хотел бы жить!!!» Совсем другое отношение у меня к двум российским городам - Ленинграду и Хабаровску. В последнем я провел многие счастливые годы.

Милы моему сердцу и другие дальневосточные города. К Владивостоку я впервые подплыл на пароходе темной ночью 1934 г., возвращаясь с Сахалина после двух полевых сезонов и зимовки в городе Оха. Едва различались силуэты сопок, но многие сотни огней, поднимавшиеся вверх, создавали феерическую картину. До меня позднее дошло шуточное высказывание главного архитектора Владивостока. На вопрос, какой существует композиционный план города, он отвечал: «Какой там план? Владивосток имеет только профиль».

И, наконец, пару слов о Петропавловске-Камчатском. Подлетая к нему, я был поражен сияющими снежными вершинами вулканических конусов, протыкающих облака. Они создавали невиданную горную страну космического облика. Спустившись на землю, я разглядел в Петропавловске особый неповторимый стиль города, тяготеющего к красивейшим бухтам, глубоко врезанным в его пространство.

Вторая половина 70-х и первая половина 80-х отданы комплексному изучению региона БАМ. Под руководством координационного совета, впервые преодолев географическую разобщенность и административные границы, создавалась общая концепция геологического строения уникальной по разнообразию тектонических структур горной страны. Древнейшее материковое ядро - Алданский щит с возрастом пород свыше 3,5 млрд. лет - и новейший живой Байкальский рифт, складчатые системы и вулканогенные пояса разного возраста, их сочленение и эволюция, взаимные перемещения и подвижки образовали в ходе длительной геологической истории необычайно сложный тектонический узор обширной территории нашей страны.

На волне общего интереса и увлеченности новизной и, как иногда казалось, требовательностью горной промышленности, геологи шли к незаурядным открытиям и с надеждой ждали скорейшего вовлечения в эксплуатацию уже оформленных в Государственной комиссии по запасам месторождений. Итак, с одной стороны, на западном фланге региона к ранее известным месторождениям железа Алданского района присоединялись Чаро-Токинские железистые кварциты и апатиты Селигдара, а к юго-западу от города Комсомольска успешно разведывались оловорудные месторождения Баджала. А с другой - уже давно ждали разработки такие месторождения, как медный гигант Удокан, асбестовое Молодежное в Бурятии с рудами весьма высокого качества, находящееся всего в 26 км от трассы БАМ, угольное Огоджинское (Амурская область), удобное для открытой разработки, и некоторые другие. Я имел возможность на многочисленных заседаниях Научного Совета по проблемам БАМ АН СССР наблюдать противоречивость и непоследовательность разработок Госплана СССР.

Зловещей тенью, не ушедшей еще и сейчас, является Северо-Муйский тоннель. Для того, чтобы спроектировать уникальное сооружение длиной 15,3 км, требовалась квалифицированнейшая экспертиза специалистов по инженерной геологии, гидрогеологии, сейсмологии, основательные геофизические и буровые работы. Мы до сих пор не знаем фамилий злополучных торопыг-проектировщиков Северо-Муйского тоннеля. Торопливость, нетерпимость к научному заключению, сделанному знатоком региона, ныне покойным, членом-корреспондентом АН СССР В.П.Солоненко, энергично предупреждавшем об опасности проходки тоннеля в условиях особо опасных тектонических деформаций - все это обернулось огромными затратами, и до сих пор строительство Северо-Муйского тоннеля не завершено. Представляется, что этот упрек о недооценке всесторонне обоснованных экспертных оценок, требующих относительно небольших затрат по сравнению с многомиллионными расходами, относится и к современным руководителям крупных промышленных объектов. Строительство тоннелей, в частности Северо-Муйского, показало, что трасса БАМ была выбрана неудачно, во всяком случае на участке Северо-Муйского перевала, без достаточной инженерно-геологической разведки.

Однако нельзя отбрасывать накопленный огромный опыт изучения суровых природных особенностей региона, охватывающего значительную часть Восточной Сибири и Дальнего Востока. Этот опыт должен тщательно изучаться и использоваться при строительстве автомобильных и железных дорог и при любом промышленном и гражданском строительстве. БАМ с его удачами и неудачами как пионерная стройка в районах вечной мерзлоты, повышенной сейсмичности и опасности схождения селей, был и остается плацдармом, откуда будет продолжаться наступление на север Иркутской и Амурской областей, а также в Якутию и Магаданскую область.

Геологи однозначно уверены, что Вторая Сибирская магистраль, при надлежащем внимании и со стороны Правительства России, и добывающих минеральное сырье министерств, в недалекие годы станет постепенно возвращать народному хозяйству страны крупные затраты, произведенные на ее строительство.

За свою долгую геологическую жизнь мне пришлось участвовать или наблюдать за началом бурения в деревне Коробково на КМА в 1930 г., открытием первой обогатительной фабрики в Кировске в 1933 г. на Кольском полуострове и Солнечном оловорудном месторождении вблизи Комсомольска в 1959 г. Когда энтузиазм и упорство разведчиков объединялись в единый сплав с хозяйственной волей руководящих органов, быстро и решительно продвигалось освоение далеких от центра земель. Достаточно для этого вспомнить роль С.М.Кирова в развитии рудной базы Кольского полуострова. Подчеркивая с горечью медленность горнопромышленного освоения региона БАМ, я должен сказать, что Правительство Российской Федерации высоко оценило Совет КНИР БАМ. В начале 1991 года мне, как руководителю работ, и группе геологов и гидрогеологов за создание 2-хтомной монографии и атласа карт была присуждена Государственная премия.

Читать биографический очерк Л.И. Красного «Это было недавно, это было давно…» полностью